В сегодняшнем решении ЕСПЧ по делу «Ю.И. против России» (жалоба № 68868/14) Европейский суд по правам человека единогласно постановил, что имело место нарушение статьи 8 (право на уважение частной и семейной жизни) Европейской конвенции по правам человека. Дело касалось жалобы заявительницы на лишение ее родительских прав в отношении трех ее детей, поскольку она была наркоманом.
Наркомания является основанием для лишения родительских прав в соответствии с российским Семейным кодексом, что влечет за собой потерю всех прав. ЕСПЧ, в частности, установил, что национальные суды недостаточно обосновали принятие таких радикальных мер, даже несмотря на то, что согласно национальному законодательству были доступны менее радикальные решения. Они также не приняли во внимание, что у нее не было фактов оставления своих детей, она начала реабилитацию и, по-видимому, не получила никакой поддержки в отношении ее проблем с наркотиками.
Такая мера может быть оправдана только в исключительных обстоятельствах, поскольку главным требованием является наилучшее обеспечение интересов ребенка. ЕСПЧ был готов согласиться с тем, что наркомания заявительницы и отсутствие работы были важными факторами при принятии решения о лишении ее родительских прав, но он не был убежден в том, что их было достаточно, чтобы оправдать принятие такой радикальной меры.
Во-первых, национальные суды решили игнорировать доказательства, представленные заявительницей, о лечении от наркомании. Суд счел такой подход поразительным, когда главной, если не единственной причиной лишения родительских прав была зависимость. Что касается того факта, что она была безработной, то оказалось, что финансовые трудности сами по себе не могут быть достаточным основанием для разрыва связи между родителем и ребенком.
Судебные решения не объяснили, как безработица повлияла на способность матери заботиться о своих детях. Кроме того, проверки семейной квартиры, проведенные в течение нескольких месяцев после ее ареста, не выявили каких-либо реальных недостатков в их жилищных условиях, фактически последний отчет показал улучшения. Национальные суды не учли должным образом и тот факт, что заявительница последовательно выражала свою привязанность к своим детям на протяжении всего разбирательства и предоставила доказательства, свидетельствующие о том, что она заботилась о них до их отобрания и предпринимала усилия для поддержания контакта после этого.
В то же время было показано, что дети были глубоко привязаны к своей матери и бабушке по материнской линии, которые жили с ними в семейной квартире. Действительно, суды вообще не оценили влияние разделения на детей.
Прежде всего, Суд счел удивительным, что власти не рассмотрели иную меру, даже несмотря на то, что в соответствии с законом были доступны менее радикальные решения. Более того, органы опеки начали наблюдать за семьей только после ареста матери в октябре 2013 года и не давали ей никаких предписаний о ее поведении и последствиях, а также не предпринимали никаких попыток оказать ей поддержку. В заключение, национальные власти не смогли доказать, что лишение ее родительских прав было наиболее подходящим вариантом в интересах детей. Следовательно, мера была несоразмерной в нарушение статьи 8 Конвенции.
ЕСПЧ постановил, что Россия должна была выплатить 20 000 евро в качестве компенсации морального вреда.
