Сегодня 19 декабря 2018 года Большая Палата Европейского суда по правам человека вынесла решение делу «Молла Сали против Греции» (жалоба № 20452/14). Дело касается применения греческими судами исламского религиозного права (шариатского права) по делу, касающемуся права наследования в отношении имущества умершего мужа г-жи Моллы Сали, греческой гражданки, принадлежащей к мусульманскому меньшинству.
Заявительница, Чатитце Молла Сали, является гражданкой Греции и проживает в Комотини (Греция). После смерти мужа г-жа Молла Сали унаследовала всё имущество своего мужа по завещанию, составленному нотариально. Впоследствии две сестры покойного оспаривали действительность завещания, утверждая, что их брат принадлежал к мусульманской общине Фракии и что любой вопрос, касающийся наследования в этой общине, регулировался исламским законодательством и юрисдикцией «муфтия», а не положения греческого Гражданского кодекса. Сестры опирались, в частности, на Севрский договор 1920 года и Лозаннский договор 1923 года, которые предусматривают применение мусульманских обычаев и исламского религиозного права к греческим гражданам, исповедующим ислам.
Иски двух сестер были отклонены судом первой инстанции и апелляционными судами: в сентябре 2011 года Апелляционный суд Фракии постановил, что решение покойного греческого гражданина мусульманской веры и члена религиозного меньшинства Фракии о том, чтобы воспользоваться услугами нотариуса для составления официального завещания, лично назначая лиц, которым он хотел завещать свое имущество, соответствовало его законному праву распоряжаться своим имуществом после смерти на тех же условиях, что и все другие граждане Греции.
Однако Кассационный суд отменил это решение, указав, что вопросы наследования в мусульманском меньшинстве должны решаться муфтием в соответствии с нормами шариатского права. Затем дело было передано в апелляционный суд, который 15 декабря 2015 года постановил, что закон, применимый к имуществу умершего, является мусульманским религиозным правом и что воля умершего должна быть лишена юридической силы. Апелляция наследницы по завещанию была отклонена 6 апреля 2017 года.
Опираясь на пункт 1 статьи 6 (право на справедливое судебное разбирательство), рассматриваемое отдельно и в сочетании со статьей 14 (запрет на дискриминацию), г-жа Молла Сали жалуется на применение законов шариата к ее спору о наследовании, а не права, применимого ко всем греческим граждан, даже если воля ее мужа была составлена в соответствии с положениями Гражданского кодекса Греции. Она также утверждает, что подвергалась дискриминационному обращению по признаку религии.
Ссылаясь на статью 1 Протокола № 1 (защита собственности), г-жа Молла Сали жалуется, что, применяя мусульманское религиозное право вместо греческого гражданского права, Кассационный суд лишил ее трех четвертей ее наследства.
ЕСПЧ указал, что в связи с применением мусульманского закона о наследовании к имуществу ее мужа, который применялся конкретно к грекам, исповедующим мусульманство, заявительница была лишена трёх четвертей наследства. Дело в том, что если бы ее муж-наследодатель не был мусульманской веры, г-жа Молла Сали унаследовала бы всё имущество. Являясь наследницей по завещанию, составленному в соответствии с Гражданским кодексом завещателем мусульманской веры, заявительница, таким образом, должна была оказаться в ситуации, сравнимой с наследованием по завещанию в соответствии с Гражданским кодексом завещателем, который не был мусульманином. В данном же случае порядок наследования зависел от религии завещателя.
Правительство оправдывало эту разницу в обращении, утверждая, что устоявшаяся судебная практика Кассационного суда преследует цель защиты общественных интересов, то есть защиту мусульманского меньшинства во Фракии, опираясь прежде всего на обязанность Греции выполнять свои международные обязательства. Однако правительству Греции не удалось убедить ЕСПЧ в обоснованности такой дискриминации.
Прежде всего, Севрский и Лозанский договоры не налагали на Грецию никаких обязательств по применению законов шариата. В частности, в Лозанском договоре прямо не упоминается юрисдикция муфтия, но гарантируется религиозная самобытность греческого мусульманского сообщества. Кроме того, в прецедентном праве греческих судов имелись расхождения в том, что касается, в частности, вопроса совместимости применения законов шариата с принципом равного обращения и международными стандартами в области прав человека, что создает правовую неопределенность, несовместимую с требования верховенства права.
Наконец, несколько международных организаций выразили свою обеспокоенность по поводу применения законов шариата к греческим мусульманам в Западной Фракии и дискриминации, которая была создана, в частности, в отношении женщин и детей, причем не только по сравнению с мужчинами, но и в сравнении с греками-немусульманами. В частности, в своем докладе о правах меньшинств в Греции Комиссар по правам человека Совета Европы отметил, что применение шариата в семейных и наследственных правоотношениях несовместимо с международными обязательствами, принятыми Грецией, и рекомендовало греческим властям толковать Лозаннский договор и любые другие договоры, заключенные в начале 20-го века, в полном соответствии с обязательствами, вытекающими из международных договоров и европейских инструментов защиты прав человека.
Во-вторых, в соответствии с прецедентным правом Суда свобода вероисповедания не требовала, чтобы Договаривающиеся государства создавали конкретные правовые рамки для предоставления религиозным общинам особого статуса, предусматривающего особые привилегии. Тем не менее государство, которое создало такой статус, должно обеспечить критерии, которые должны применяться недискриминационным образом.
Более того, нельзя предполагать, что завещатель мусульманской веры, составив завещание в соответствии с Гражданским кодексом, автоматически отказался от своего права или права его бенефициаров не подвергаться дискриминации по признаку его религии. Религиозные убеждения человека не могут в действительности считаться поводом для отказа от определенных прав, если это противоречит важным общественным интересам. Государство также не может взять на себя роль гаранта идентичности меньшинства определенного населения в ущерб праву членов этой группы выбирать, принадлежать ли к этой группу и следовать ли ее практике и правилам.
Кроме того, Суд отметил, что Греция была единственной страной в Европе, которая вплоть до настоящего времени применяла законы шариата к части своих граждан вопреки их желаниям. В данном случае это было особенно проблематично, поскольку применение законов шариата наносит ущерб индивидуальным правам вдовы, которая унаследовала имущество своего мужа в соответствии с нормами гражданского права, но затем оказалась в правовом положении, которое не предвиделось ни ею, ни её мужем.
В этой связи Суд отметил, что 15 января 2018 года вступил в силу закон об отмене специальных норм, регулирующих использование законов шариата для урегулирования семейных дел в мусульманском меньшинстве. Обращение к муфтию в вопросах брака, развода или наследства стало возможным только с согласия всех тех, кого это касается. Тем не менее, положения нового закона не оказали влияния на ситуацию заявителя, чье дело было решено в соответствии с законодательством, существовавшим до принятия этого закона.
В заключение, Суд установил, что разница в обращении, с которым столкнулась заявительница как наследница по завещанию, составленного в соответствии с Гражданским кодексом завещателем мусульманской веры, в сравнении с наследником по завещанию, составленного в соответствии с Гражданским кодексом наследодателем другой веры, не имела объективного и разумного обоснования. Таким образом, имело место нарушение статьи 14 Конвенции в сочетании со статьей 1 Протокола № 1 к Конвенции.
