В сегодняшнем решении Палаты по делу «Хербай против Венгрии» (жалоба № 11608/15) Европейский суд по правам человека единогласно постановил, что было нарушение статьи 10 (свобода выражения мнений) Европейской конвенции о правах человека в деле об увольнении сотрудника банка в связи с его публикациями на веб-сайте, посвященном вопросам управления персоналом.
ЕСПЧ, в частности, установил, что национальные суды не приняли адекватных мер, чтобы сбалансировать право заявителя на свободу выражения мнений с правом банка на защиту своих законных деловых интересов. В частности, Европейский суд не поддержал выводы национального суда о том, что статьи по темам, представляющим интерес для профессиональной аудитории, не могут воспользоваться защитой свободы слова просто потому, что они не являются частью дебатов, представляющих общественный интерес.
В 2011 году заявитель работал в отделе кадров банка и также участвовал в создании веб-сайта, на котором размещались общие статьи о кадровой практике.
В феврале того же года банк уволил заявителя на том основании, что статьи на его веб-сайте нарушили стандарты конфиденциальности и противоречили финансовым интересам банка. Банк также утверждал, что данная должность в банке означала, что сотрудник был в курсе информации, которая может помешать деловым интересам банка в случае публикации.
Гербай обратился в суд по поводу его увольнения, и в конечном итоге Курия вынесла решение по делу в пользу банка, отметив, что его поведение могло представлять риск для деловых интересов его работодателя. Заявитель подал конституционную жалобу на то, что суды не приняли во внимание его право на свободу выражения мнения. Конституционный суд отклонил его жалобу, установив, что содержание сайта не защищено свободой слова, поскольку статьи не охватывают вопросы, представляющие общественный интерес, а касается вопросов конкретной профессии и обращена к ограниченному кругу специалистов.
Обращаясь в ЕСПЧ, заявитель утверждал, что интернет-статьи касались вопросов профессионального и общественного интереса, поскольку они касались изменений в правилах о подоходном налоге с физических лиц, и лишь косвенным образом были связаны с работодателем.
Рассмотрев дело, ЕСПЧ постановил, что ему необходимо выяснить, установили ли суды необходимый баланс права заявителя на свободу выражения мнения в контексте трудовых отношений с правом работодателя на защиту его коммерческих интересов.
Европейский суд рассмотрел четыре элемента в сфере ограничения права на свободу слова в трудовых отношениях (Medžlis Islamske Zajednice Brčko и другие против Боснии и Герцеговины. [GC], №. 17224/11):
- характер высказываний;
- мотивы автора;
- любой причиненный ущерб;
- строгость санкции.
По ряду дел, связанных со свободой выражения мнения государственных служащих, Суд установил, что статья 10 применяется к рабочему месту в целом (Кудешкина против России, № 29492/05) , Суд также постановил, что сигнал сотрудника государственного сектора о незаконном поведении или неправомерных действиях на рабочем месте должен, при определенных обстоятельствах, пользоваться защитой (Гуджа против Молдовы [GC], № 14277/04). Хотя комментарии, которые были сделаны всвязи с выполнением официальных обязанностей и не включают каких-либо заявлений или взглядов в контексте публичных дебатов, не имеютотношения к свободе выражения мнений (Харабин против Словакии , № 58688 / 11) .
ЕСПЧ также установил, что статья 10 Конвенции применяется, когда отношения между работодателем и работником регулируются, как в данном случае, частным правом, и что государство несет позитивное обязательство защищать право на свободу выражения мнения даже в сфере отношений между людьми (см. Heinisch v. Germany , № 28274/08 ). Ответственность властей будет наступать, если факты, на которые будут поданы жалобы, проистекают из неспособности с их стороны обеспечить заявителям осуществление права, закрепленного в статье 10 Конвенции. В то время как граница между положительными и негативными обязательствами государства по Конвенции не поддаются точному определению, но применяемые принципы, тем не менее, схожи. В обоих случаях необходимо учитывать, в частности, справедливый баланс, который необходимо соблюдать между конкурирующими интересами человека и общества в целом, в любом случае подчиняясь свободе усмотрения, которой пользуется государство.
Как ранее отмечал Суд, для плодотворности трудовые отношения должны основываться на взаимном доверии. Даже если требование действовать добросовестно в контексте трудового договора не означает абсолютную обязанность лояльности по отношению к работодателю, определенные проявления права на свободу выражения, которое может быть законным в других контекстах, не являются законным в отношении трудовых отношений (см. Palomo Sánchez and Others).
Во-первых, Суд не согласился с выводом Конституционного Суда о том, что рассматриваемый тип речи, адресованный профессиональной аудитории, не может быть защищен, поскольку он не имеет характеристик участия в обсуждении вопросов, представляющих общественный интерес.
Во-вторых, хотя комментарии автора, мотивированные личной обидой или антагонизмом, не могли пользоваться сильной защитой, ЕСПЧ установил, что национальные суды не усмотрели таких мотивов в действиях заявителя. Суд также не усомнился в утверждении о том, что вопросы, поднятые на веб-сайте, касались профессии и были направлены на обмен знаниями.
Что касается третьего вопроса, Суд отметил, что национальные суды сосредоточили внимание на вопросе о потенциальном ущербе законным деловым интересам банка и возможности заявителя разглашать конфиденциальную деловую информацию. Тем не менее, даже учитывая определенный уровень почтения в соответствии с внутренним законодательством работодателей для определения того, какое поведение может нарушить рабочие отношения без явного проявления такого нарушения, ни банк, ни Курия не предпринимали никаких попыток показать, как рассматриваемая речь могла негативно повлиять банк.
По последнему вопросу было ясно, что заявитель понес суровое наказание, так как потерял работу без какой-либо оценки возможности применения менее серьезного наказания.
ЕСПЧ пришел к выводу, что он не может усмотреть какой-либо значимой сбалансированности рассматриваемых интересов, два высших суда либо пришли к выводу, что права Хербая на свободу слова не были затронуты, либо что они не имеют отношения к делу. Исход трудового спора был продиктован исключительно договорными отношениями между заявителем и банком, что лишило Хербая права на свободу слова любого рода. Суд пришел к выводу, что национальные власти не смогли убедительно доказать, что увольнение основывалось на справедливом балансе прав каждой из сторон. Поэтому они не выполнили своего обязательства по статье 10, а потому имело место нарушение этого положения.
Суд постановил, что Венгрия должна выплатить заявителю 10 000 евро в качестве компенсации морального вреда и 4 800 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек.
