В решении по делу Bild GMBH & CO. KG and Axel Springer AG v. Germany Европейский суд по правам человека признал жалобу немецкого издания Bild необоснованной, тем самым поддержав позицию немецких судов о запрете публикации фотографий известного телеведущего в тюремном дворе.
20 марта 2010 года Х, журналист, телеведущий и известный швейцарский предприниматель, был арестован и помещен под стражу по подозрению в изнасиловании при отягчающих обстоятельствах и нападениях на его бывшую жену.
21 июля 2010 года в ежедневной газете Bild и на интернет-портале Bild появилась статья под названием «Вместо собрания акционеров за решеткой — здесь [фамилия X] принимает солнечную ванну в тюрьме». Статья сопровождалась двумя фотографиями, на одной из которых Х сидел без рубашки во дворе тюрьмы среди других заключенных. Эта фотография была подписана следующим образом: «[Полное имя X], очень небрежный и без рубашки, разговаривает со своими сокамерниками во дворе тюрьмы. Один раз в день, в 14:45, он может гулять во дворе. «
Статья, иллюстрированная фотографиями, гласила, что «…Х находится в предварительном заключении с 20 марта, поскольку его бывшая девушка обвинила его в изнасиловании. Х отрицает обвинения. Поскольку задержанный не может покинуть тюрьму, общее собрание, санкционированное судами, должно было стоять за решеткой, но было отменено в последнюю минуту; компания не была готова высказать свое мнение. Адвокат X недавно подал апелляцию против предварительного заключения его [клиента] (…). Генеральный прокурор должен до завтра представить свои комментарии. Апелляционный суд объявил, что решение не будет принято до следующей недели. Судебный процесс против X начнется 6 сентября в Мангейме».
29 июля 2010 года Х был освобожден, а 2 августа 2010 года немецкая ежедневная газета Der Spiegel опубликовала интервью, в котором Х рассказал о своей повседневной жизни в тюрьме. Впоследствии в прессе появились другие статьи на эту тему. 16 июня 2011 года швейцарский еженедельник Weltwoche опубликовал еще одно длинное интервью, посвященное, среди прочего, условиям содержания X.
Широко освещаемый уголовный процесс начался 6 сентября 2010 года и завершился 31 мая 2011 года оправданием Х.
В октябре 2012 года Х и его новая жена опубликовали книгу, в которой написано, что начальник тюрьмы сообщил Х, что часть двора тюрьмы видна из близлежащих домов, X добавил, что в начале он не осмеливался выходить во двор, и что он был только в той части двора, невидимой из соседних домов, однако позже он наконец рискнул быть сфотографированным.
15 декабря 2010 года Х обратился в кёльнский суд за постановлением, запрещающим любую дальнейшую публикацию оспариваемой фотографии и возмещение его расходов на предварительный судебный процесс.
22 июня 2011 года суд удовлетворил ходатайство, запретив публиковать или распространять иным образом спорную фотографию без согласия X и постановив возместить часть затрат на предварительный судебный процесс X. Немецким судом установлено, что X и его сокамерники были во дворе тюрьмы, то есть в месте изоляции, и, следовательно, у X не было никаких оснований ожидать фотографирования. Национальный суд также установил, что информативность рассматриваемой фотографии была слабой и, в частности, не содержала каких-либо указаний на то, что Х подвергался преференциальному обращению во время содержания под стражей, никакой связи между проведением общего собрания компании в тюрьме и фотографией, на которой Х загорает нет.
Двумя решениями от 14 февраля 2012 года Апелляционный суд Кельна отклонил апелляции заявителей, уменьшив только сумму возмещаемых расходов. Было установлено , что в соответствии с концепцией скоординированной защиты, разработанной Федеральным судом, публикация и распространение фотографии были незаконными, поскольку заявители не получили согласия X и не было никакой связи между фотографией и событием в современной истории, а сама фотография не имела информативной ценности, поэтому не было никаких причин, связанных с новостью, для того чтобы показать Х в тюремном дворе.
Изучив фотографию как часть целого, состоящего из названий и основной части статьи, а также подписей к фотографиям, Апелляционный суд установил, что данная фотография не имеет дополнительной информативной ценности. Сосредоточив внимание, в частности, на названии «Вместо собрания акционеров (…)», установлено, что в целом статья касалась информирования читателя о месте, где сидел Х, о погоде, причинах содержания Х под стражей, отмене общего собрания акционеров и начале уголовного процесса в сентябре.
Даже если было бы возможным признать фотографию имеющей информативную ценность, помимо той, что указана в статье, необходимо учитывать, что во время съемки X находился в изолированном месте, недоступном для публики. Для Апелляционного суда невольный характер присутствия Х в тюрьме ничего не изменил, и эта ситуация была сопоставима с ситуацией известных лиц, занимающихся досугом, ведь у Х не было оснований ожидать фотографирования во дворе тюрьмы, поскольку фотография была сделана тайно, с использованием сложных технических средств, из одного из зданий рядом с тюрьмой, в которое фотограф мог войти без разрешения. Тот факт, что Х долгое время был предметом обсуждения в СМИ, не лишал защиты его личной сферы, когда он находился в изолированных местах.
23 марта 2012 года компании-заявители обратились в Федеральный конституционный суд с двумя конституционными жалобами, однако суд принял решение не изменил ранее вынесенных решений.
Обращаясь в ЕСПЧ заявители жаловались на запрет на публикации спорной фотографии, опираясь на статью 10 Конвенции. Заявители утверждали, что публикация рассматриваемой фотографии способствовала обсуждению вопросов, представляющих общий интерес, на том основании, что она показала известного человека X после его ареста, в частности, по обвинению в изнасиловании, и следовательно, она была связана с уголовным преследованием против X. Заявители утверждают, что пресса имеет право информировать общественность, в частности, об уголовном судопроизводстве. Они добавляют, что рассматриваемая фотография показала, что Х чувствовал себя в тюрьме так хорошо и пользовался такими привилегиями, что подумал бы о проведении там общего собрания своей компании. Они также считают, что фотография не должна быть связана со статьей, которую она сопровождает.
Также заявители сослались на то, что Апелляционный суд ввёл новый критерий в оценку законности публикации фотографии — якобы она должна предоставлять новую информацию, хотя по мнению заявителей пресса должна иметь возможность свободно решать, о чем она хочет сообщить, в том числе о событиях, уже известных общественности, в той форме, в которой хочет. Они также утверждают, что Х сделал публичные заявления о возбуждении уголовного дела против него и что другие фотографии уже были опубликованы по этому вопросу.
Заявители также считают, что, хотя фотография была сделана тайно и без согласия Х, она не была сделана мошенническими средствами: тюремный двор был виден из окружающих зданий, что означало бы, что X мог видеть неопределенное количество людей.
Суд повторяет, что, хотя свобода выражения мнения включает в себя публикацию фотографий, тем не менее, это область, в которой защита репутации и прав других людей имеет особое значение, поскольку здесь может содержаться очень личная, даже интимная информация о человеке. Право человека на защиту своего имиджа является одним из существенных условий его личностного развития. Это предполагает, в основном, индивидуальный контроль его образа, который включает в себя возможность отказать в трансляции.
Европейский Суд отмечает, что в настоящих жалобах необходимо изучить надлежащий баланс между свободой выражения мнений, гарантированной статьей 10 Конвенции, и гарантированным правом на уважение частной жизни X, гарантированного статьей 8 Конвенции.
Соответствующими критериями для такого уравновешивания являются:
- вклад в дискуссию, представляющую общественный интерес,
- известность заинтересованного лица,
- объект публикации,
- предыдущее поведение заинтересованного лица, его содержание,
- форма и последствия публикации,
- обстоятельства фотографирования, о которых идет речь,
- серьезность санкции, наложенных на заявителей.
ЕСПЧ отмечает, прежде всего, что касается репутации X, немецкие суды в первую очередь призвали оценить степень репутации и явно приняли за основу известность Х, о чем свидетельствует, среди прочего, сравнение ситуации, когда Х сидел во дворе тюрьмы, со знаменитостью, занятой отдыхом. Поэтому Х можно считать публичной фигурой.
Что касается вклада фотографии в дискуссию, представляющую общий интерес, Суд отмечает, что, по мнению гражданских судов, фотография не имела дополнительной информативной ценности по сравнению с текстом статьи, отдельно или как часть контекста публикации статьи, подписи к фотографиям или ссылки на другие X истории, упомянутые в нижней части статьи. В связи с этим Апелляционный суд, в частности, установил, что предварительное заключение Х было известно общественности в течение длительного времени, и поэтому нет оснований сообщать об этом снова, особенно с тех пор, как согласно апелляционному суду, фотография не показала, что X подвергался особому обращению в тюрьме или что он был в добром здравии.
Что касается писем X о том, что он знал, что часть тюремного двора была видна из соседних домов, и что существовала опасность фотографирования, Суд отмечает, что эта информация была опубликована спустя много лет после публикации данной фотографии и не была известна гражданским судам, когда они выносили свои решения, ни фотографу или заявителям, когда фотография была сделана и опубликована соответственно. Следовательно, это обстоятельство не может иметь никакого влияния на баланс интересов, проводимый гражданскими судами Германии.
В свете вышеизложенного Европейский Суд полагает, что немецкие суды должным образом взвесили право заявителей на свободу выражения мнения с правом Х на уважение его частной жизни, оценив их по ряду критериев. Соответственно, жалобы являются явно необоснованными и должны быть отклонены в соответствии с пунктами 3 (а) и 4 статьи 35 Конвенции.
