А и В старались избегать согласованных мер защиты, выдвигали органам власти недостижимые требования, не шли на компромиссы одновременно присутствовали в социальных сетях и на телевидении. Все это могло поставить под угрозу статус защищенных свидетелей.
К такому выводу пришел Европейский суд по правам человека по делу «А и В против Румынии» (заявление № 48442/16), передает информационный ресурс «ECHR. Ukrainian Aspect ».
Супруги госпожа A и господин В проходили по уголовному делу как свидетели против их работодателя, обвиняемого в коррупции. Первоначально прокуратура признала наличие угроз в сторону супругов, а полиция предоставила немедленную защиту. Из-за споров в содержании мероприятий по охране (А и В отказывались подписывать обязательства) даже ставился вопрос о прекращении защиты, но оно не было согласовано судом.
В конечном итоге свидетели были официально включены в программу под руководством Национального бюро по защите свидетелей. А. и В. просили изменить их имена, вывезти их за границу и оказать им финансовую помощь. Но суд отклонил эти запросы.
Супруги считали меры по их защите неэффективными.
Также продолжались споры с сотрудниками полиции за организацию защиты. За эти споры на охраняемое лицо несколько раз налагался штраф. Помимо прочего, во время защиты А. и В. сталкивались с угрозами (на пороге квартиры были оставлены пули, были порезаны автомобильные шины).
Обжалование мер защиты не имело успеха и супруги в конце концов покинули страну.
В то же время, они обратились в ЕСПЧ. Ссылаясь на различные статьи Конвенции о защите прав человека и основных свобод, они жаловались на организацию программы защиты свидетелей утверждая, что она была недостаточной.
Суд в Страсбурге решил рассмотреть жалобу заявителей в соответствии со статьей 2 (право на жизнь) Конвенции и вопрос заключался в том, органы власти сделали ли все, что было возможно обоснованно ожидать от них во избежание риска для жизни заявителей.
ЕСПЧ отметил, что органы власти поместили заявителей под защиту сразу после выявления риска, однако в последующем процессе были разные задержки: органам власти понадобилось шесть месяцев для составления протоколов защиты и предоставления их заявителям; более трех месяцев для получения согласия заявителей на участие в программе защиты свидетелей; и два месяца для того, чтобы прокурор начал надлежащую процедуру включения заявителей в программу защиты свидетелей согласно соответствующему закону.
Выявленные недостатки (отсутствие четких инструкций и надлежащей подготовки у правоохранителей) рисковали поставить под угрозу защиту заявителей. Хотя такая ситуация способствовала эскалации конфликтов и недоверии между заявителями и полицией, она не обосновывала провокационное поведение заявителей и пренебрежение собственными обязанностями по их защите.
Заявители полностью осознавали свой долг сотрудничать с органами власти, который был включен в протоколы защиты. Но на практике они неоднократно не выполняли свои обязательства и нарушали протоколы. Также они не сотрудничали и ненадлежащим образом вели себя с сотрудниками полиции. А и В старались избегать мер защиты и препятствовать работе сотрудников и, как утверждалось, выдвинули властям недостижимые требования по обязательству найти им новую работу, а также отказывались от компромиссов.
Заявители присутствовали в социальных сетях и на телевидении, что могло поставить под угрозу статус защищенных свидетелей. Заявители также отказались от предложения переселения в Румынии.
Пренебрегая обязательствами придерживаться протоколов защиты, заявители решили поехать за границу, что на практике, прекратило их защиту и потенциально подвергало их на серьезный риск. Даже в этой ситуации власти не отменили их защиту, а поддерживали контакт и продолжали оказывать им финансовую поддержку.
ЕСПЧ оценил усилия органов власти для продолжения защиты, несмотря на отсутствие сотрудничества заявителей вместо того, чтобы исключить их из программы защиты свидетелей. Хотя такая возможность была предусмотрена законодательством. Поэтому в конце концов суд в Страсбурге пришел к выводу, что органы власти сделали все, что можно было обоснованно ожидать от них для защиты заявителей от предполагаемого риска для их жизни. Таким образом, они придерживались требований статьи 2 Конвенции и это положение не было нарушено.
